Прокурор - Страница 120

120

- Давайте сделаем так - я махну прямо сейчас к Разуваевым, родственникам нашего беглеца, а вы продолжите со Щукиной...

- Разумно, Юрий Александрович. И заодно загляните к той подружке, где она взяла полпачки снотворного...

Позвали Щукину. Она сообщила фамилию и адрес своей подруги. Старший лейтенант уехал, а Гранская продолжила допрос.

Со слов девушки выходило, что она ничего не знает - чем занимался Марчук в Зорянске помимо дел на заводе. Впрочем, о них она тоже имела самое смутное представление - доставал и отправлял в Южноморск какие-то материалы. А что касается Зубцова, Марчук при ней никогда даже имени его не упоминал.

Закончив допрос и отпустив Щукину, Инга Казимировна тут же позвонила Межерицкому. Ей не терпелось проверить одно свое предположение. А лучшего специалиста, чем Борис Матвеевич, в этой области не было.

- Нужна ваша помощь, - сказала следователь, когда Межерицкий ответил на звонок.

- По какой части?

- Наркологии.

- По телефону? - удивился Межерицкий.

- Ну и что?

- Голубушка, это только кардиологи могут теперь обследовать больного по телефону - снять кардиограмму и так далее. Я же должен говорить с пациентом и проверить рефлексы...

Инга Казимировна так и представила себе Межерицкого - полнолицего, румяного, с медицинским молоточком в руках. Он напоминал ей иногда увеличенного во много раз младенца, исследующего незнакомую игрушку...

- А может, попробуем? - сказала Гранская. - Представьте себе, что здоровому, сравнительно молодому мужчине, который в рот не берет спиртного, дают алкоголь со снотворным...

- Сколько того и другого?

- Сколько алкоголя, точно неизвестно, а снотворного - таблеток пять-шесть.

- Какого именно?

- Нембутала.

- Дорогая моя, да пяти таблеток нембутала с головой хватит, чтобы свалить чемпиона по тяжелой атлетике! А тут еще спиртное. Полное торможение! Даже отравление возможно.

- И когда он заснет?

- Практически сразу.

- Крепко?

- Если организм слабый и непривычный - может и навсегда.

- Ну вот видите, - удовлетворенно произнесла следователь, - вы ответили, как говорится, по всем пунктам. Большое спасибо, Борис Матвеевич.

- Всегда готов, - ответил тот.

Межерицкий уже привык к подобным звонкам и никогда не задавал лишних вопросов...

Когда Коршунов вернулся, то прямо с порога заявил:

- Разуваевы никогда не видели, чтобы Марчук пользовался таблетками от бессонницы. Говорят, разве что тайком и от храпа...

- Как? - не поняла Гранская.

- Храпел могуче, - улыбнулся старший лейтенант. - Старуха Разуваева даже как-то сказала Марчуку об этом. Он просил, чтобы ему стелили в самой дальней комнате от хозяев. И засыпал тут же, только до подушки.

- А что говорит подруга Щукиной?

- Действительно, вспомнила, что Светлана в тот день брала у них снотворное. Правда, сказала, что для отца.

- Ну вот, Юрий Александрович, еще одна загадка раскрыта: Марчук взял нембутал для Зубцова. Подсыпал в водку, через пару минут полное торможение - и делай с человеком что хочешь...

Она рассказала о разговоре с Межерицким, присовокупив при этом:

- А нам с вами следовало бы поставить по единице! Вернее - мне. Надо было сразу попросить судмедэксперта провести анализ крови погибшего Зубцова на содержание снотворного...

- Все-таки докопались, - успокоил ее инспектор. - Лучше поздно, чем никогда... Какое у вас впечатление о Щукиной?

- По-моему, не очень далекого ума и несерьезная девица. Ведь знала, что Марчук женат!

Инга Казимировна осеклась.

"Господи, - мелькнуло у нее в голове, - может быть, вот так и обо мне говорят бог знает что".

- Видать, ухажористый, - сказал Коршунов, не заметив ее смущения.

- Да, наверное, умеет, - кивнула следователь. - А она - из бабочек-однодневок. Прошвырнуться на машине, в ресторане побывать... Вот он и использовал ее в своих целях. Как ни крути, а Щукина объективно соучастница убийства Зубцова.

- Невольная, мне кажется. Умысла-то у нее не было...

- Если говорила нам правду, - задумчиво произнесла Гранская. - Чему, признаюсь, я склонна верить... Ладно, посмотрим... Теперь о Южноморске. Там следует покопаться в кое-чьей биографии. В первую очередь Боржанского и Анегина. Они там, как мне кажется, самые крупные рыбки.

- Я бы этого Боржанского!.. - вдруг зло произнес старший лейтенант. Такие вот и позорят фронтовиков!

- Не говорите, - вздохнула Инга Казимировна. - Прямо не знаешь после этого, кому и во что верить... Мальчишкой партизанил, героем был, а до чего теперь докатился? Был бы бездарь, а то ведь бог его талантом наградил...

- Нашел кого награждать! Гад Боржанский - и больше ничего! - не мог успокоиться инспектор.

- Будет вам, Юрий Александрович, - успокаивала его Инга Казимировна. - Поберегите нервы.

* * *

Когда машина, доставившая Флору Баринову из "Зеленого берега", остановилась у фабричных ворот, подъехал на велосипеде и Боржанский. Пока охранник возился с запором, они успели перекинуться несколькими фразами.

- Закаляете здоровье? - улыбнулась девушка.

- Здоровье никому не вредит, - ответил Герман Васильевич. - Эту штуку, - показал он на велосипед, - я предпочитаю бегу трусцой. Сон теперь, как у младенца, давление - любой спортсмен позавидует. И все остальное в идеальной норме. Уверяю вас, велосипед - транспорт будущего.

Ворота открылись, и они въехали на территорию.

Журналистку уже поджидала секретарь директора и попросила срочно зайти к Фадею Борисовичу.

- Разрешите представить вам, - торжественно произнес Заремба после, приветствия, - наш передовик, зачинатель замечательного движения. Сам Алексей Романович Козолуп!

120